Еще не забылось то время, когда готовый на любую работу россиянин с интересом и надеждой откликался на анонсы туристических фирм и сомнительных контор, «набирающих дешевую рабочую силу для норвежского континентального шельфа». Пик данного вида деятельности современных «Остапов Бендеров» пришелся на конец 90-х, но объявления попадаются на рекламных полосах газет до сих пор.
– То, что подобные предприятия являются лохотронами, в лучшем случае ведущими "работника" в лагерь для беженцев после прибытия в страну, стало понятно давно. Об этом неоднократно писалось в печати (в том числе российской), и даже посольства Норвегии в некоторых странах Восточной Европы вынуждены были выступить с лаконичными разъяснениями.
– Тем не менее, в норвежской нефтяной индустрии работает некоторое количество русских специалистов. Однако, эта «рабочия сила» совсем другого уровня и требования к ней предъявляются особые.
Наш собеседник работает в норвежском отделении международной корпорации, в инженерной фирме по производствку морских работ на нефтегазовых месторождениях. – Игорь, расскажите, – если это не секрет, конечно, – трудно ли было получить работу в такой серьезной компании? Набор в нее происходил ведь не по объявлению в газете?
– Для меня все началось 12-15 лет назад, когда открылись границы и стали образовываться совместные предприятия. Я тогда учился в аспирантуре, писал диссертацию по усталости металлоконструкций. Мой институт открыл
совместное предприятие с шотландской фирмой, и я отправился туда на длительную стажировку. После защиты диссертации я разослал повсюду стандартные
CV (биографию и заявление о поиске работы). Откликнулась норвежская фирма. В ней я и работаю последние 10 лет.
Название фирмы и мою фамилию в газете, наверное, лучше не публиковать, чтобы не беспокоили незнакомые люди.
– В вашей компании есть еще русские?
– В норвежском офисе работает 150 человек. Русский я один, а вообще иностранцев относительно много, 20-25%, потому что мы часть интернациональной корпорации.
У корпорации есть отделение в России, там, конечно, работают в основном русские.
– Доводилось ли вам встречаться с соотечественниками в других нефтедобывающих компаниях? Ведь судя по многообещающей рекламе, в Норвегии должны работать тысячи, если не десятки тысяч россиян.
– Я знаю еще двоих. Один работает в компании Kvaerner, другой – в ABB. Первый попал туда так же, как и я, через аспирантуру и стажировку за границей. Второй сначала работал в России в штате норвежской фирмы, которая занималась реконструкцией оборудования, а затем разослал CV и устроился в другую норвежскую фирму, но уже в Норвегии.
– Как видите, ни я, ни те двое не пользовались услугами никаких агентств, и все мы были приняты на работу в фирмы, с которыми до этого не имели контактов.
– Фирмы, зазывающие народ на работу в Норвегию, утверждают, что зарплата на буровых платформах составляет $300-400 в "морской" день. Это правда?
– Давайте посчитаем. Годовая зарплата на платформах около 400 тыс. крон. Рабочий день по 12 часов, поэтому так много платят. Две недели на платформе, две – дома. Да, примерно столько и выходит.
– Это сумма до вычитания налогов, конечно.
– Вы работаете не на платформах, но, наверняка, знаете, – непосредственно на добыче нефти русские есть? И проблематично ли туда попасть?
– Моя работа не связана с платформами, у нас свои суда, мы устанавливаем конструкции под водой. Контактов с буровыми было немного, но я никогда не слышал, чтобы там работали русские. Сомневаюсь, что они там вообще есть.
– Но сейчас появляются в России фирмы, имеющие штат сотрудников, имеющих выход на зарубежные проекты. Мне в свое время повезло, было совместное предприятие, где я получил заграничный опыт работы. Это было большим плюсом в поиске работы.
– Для инженерной работы, конечно, нужно высшее образование, на простую работу – может быть, можно и без него. Все определяется рынком рабочей силы, чем больше нехватка, тем менее привередливым становится работодатель.
– Например, в последнее время на морских судах, с которыми мы имели дело по работе, стали появляться матросы из стран Восточной Европы. До этого были все азиаты. Мы, кстати, по работе заходили в Тронхейм пару раз. На меня в Тронхейме произвели большое впечатление немецкие бункеры для подводных лодок, мы у них швартовались. Как качественно построены...
– Вам наверное известно, что норвежцы не очень хотят работать на рыбоперерабатывающих предприятиях. Но чтобы не хотели работать на морских платформах – такого я не слышал.
Обсуждение на форуме по данной теме:http://www.oilcareer.ru/forum/2
В. Макаров
/Тронхейм/, газета Русский бульвар №3, 2003
