Мастер Пименов пришел в "нефтянку" тридцать лет назад - в январе 1971 года. То было золотое времечко для самарских добытчиков. Помнит Валерий Алексеевич, какими цифрами пестрела местная пресса в 1972, 1973, 1974 годах. Добывали тогда из здешних недр - что ни год - по 35 миллионов тонн. Пик, высшая точка. А дальше покатились показатели вниз, словно с крутого склона одного из здешних оврагов. В благополучном двухтысячном, дав более 500 тысяч тонн прироста по сравнению с годом предыдущим, все же чуток не дотянуло объединение "Самаранефтегаз" до 8 миллионов.
Ничего не поделаешь! Месторождения стареют, как люди. Что легко можно было осилить в молодости, при достижении пожилого возраста оказывается не по зубам. Недаром же объединению "Самаранефтегаз" стукнуло в нынешнем сентябре 65 лет. Возраст пенсионный даже по американской системе.
Но есть еще порох в пороховницах! 8 миллионов тонн - это только при нашей российской привычке к гигантским объемам кажется слабой цифрой. А если пересчитать на цистерны, на тысячи верст, которые пробегут автомобили, заправленные горючим, которое выработано из этих миллионов, на количество городов, обогретых самарским мазутом, выйдет - вполне солидный результат.
А еще можно вспомнить: такая немаленькая страна, как Китай, вот уже несколько лет ищет наиболее выгодные варианты закупок недостающих ей 40 миллионов тонн нефти.
Да к тому же обязательно нужно добавить, что самарские специалисты видят возможность увеличить отдачу недр своего региона. И к 2005 году дойти до 9 миллионов тонн. А там, если ресурсы южной части области не обманут, планка, глядишь, поднимется и повыше.
Все это так. Но сегодня объединение "Самаранефтегаз" эксплуатирует 107 месторождений. Одна эта цифра позволяет понять, как нелегко достается рядовому самарскому нефтянику каждая тонна. Можно сказать больше: кубометр-другой скважинной жидкости, где нефти считанные проценты, здесь на счету. Именно потому утро мастера добычи ЦДНГ-2 НГДУ "Сергиевскнефть" Валерия Алексеевича Пименова начинается со звонка в диспетчерскую цеха. Ему важно уже в ранний час узнать, как сработали за ночь все три месторождения, входящие в его хозяйство: Серноводское, Обошинское, Боровское. Как продвинулись дела у бригады ПРС, вставшей на одну из его скважин, еще с десяток моментов, которые могут прямо повлиять на распорядок рабочего дня мастера. Ибо если где-то замечен какой непорядок или упущение, туда в первую очередь - сразу после утренней разнарядки - двинется Пименов. Впрочем, если, не дай Бог, стряслось что посерьезнее, придется и саму разнарядку отменить.
В НГДУ известно, что застать мастера на базе промысла не так уж просто. Пименов не из любителей сидеть в своем кабинетике, он всегда там, где происходит самое важное. На мою удачу, когда встретились с Валерием Алексеевичем, ничего экстраординарного не случилось. Потому в оговоренный час он оказался на месте. Но все же некоторый непорядок был им отмечен еще во время утреннего разговора с диспетчером: Серноводское месторождение дало на сорок кубов скважинной жидкости меньше, чем по плану.
Потому первым делом мастер дал указание оператору, несущему вахту на Серноводском, срочно обследовать все вызывающие подозрение точки его заведования. Оператор вернулся часа через два. Сообщил, что на девятой скважине оборвалась полировка - то есть штанга насоса. Потому, естественно, нефть из этой скважины не подается в коллектор. А производительность девятой - ровно 43 куба. Цифры совпали почти точно.
- Будете принимать какие-то срочные меры? - спрашиваю Пименова.
- К сожалению, придется обождать. У нас там три скважины на днях будут переданы подземным ремонтникам. Оформим заявку и на четвертую. Из-за одной скважины гонять всю их сложную технику - для нас слишком накладно будет. Но главное - диагноз поставлен. Значит, скоро удастся вылечить.
Чувствовалось, что это уже снятая забота. Мастер думал уже о чем-то другом и явно хотел быстрее завершить наш разговор. Почувствовав это, спросил его без обиняков:
- Вы куда-то спешите?
- Надо бы посмотреть одну скважину неподалеку. Там идет закачка горячей нефти - тут уж без догляда никак нельзя.
- Поехали вместе.
По дороге Валерий Алексеевич объяснил смысл операции, которую предстояло увидеть. Метод не такой уж новый, применяется лет десять. Главное в нем - удалить из скважины парафин и стойкие эмульсии. Именно из-за них зависают, а то и рвутся штанги. Раньше для того, чтобы отчистить от налипаний, приходилось поднимать все погружное оборудование. Его разбирали, раскладывали на стеллажах, целую смену пропаривали ППУшками (передвижными паровыми установками). Потом встречали машину из Москвы со склада "Сандра-Металлург" и собирали новые, только что привезённые стеллажи из нержавеющей стали. Далее еще приходилось тратить время на то, чтобы убрать скопившуюся у скважины грязь, а потом снова собирать оборудование и опускать его в скважину. Потеря времени, потеря добычи.
А вот стоит закачать в скважину горячую нефть, и все, что налипло на штанги, смывается прямо на ходу. Скважина продолжает работать, отмыть же штанги удается куда чище, чем с помощью ППУ. Только надо, чтобы скважина всю положенную ей порцию горячей нефти получила. А то ведь всякое бывает.
Приехали как раз вовремя. АДПМ (агрегат депарафинизации передвижной, модернизированный), а попросту огромный грузовик с десятикубовой цистерной и специальной установкой для подогрева, сливал последние литры горячей нефти. Машинист агрегата Виктор Тарзанов обрадовался появлению мастера добычи - можно получить его подпись. А то ищи потом Пименова, который, как обычно, мотается по всем своим промыслам.
Пока ждали завершения операции, изрядно продуло ветром, пожгло лицо поземкой. Но когда вернулись на базу промысла, стало заметно, что от души у мастера отлегло и он более спокойно относится к предстоящей трате времени на беседу с корреспондентом.
- Говорят, вы строгий мастер …
Рассмеялся:
- Зря это вам наболтали. С меня спрашивают, я спрашиваю. На то производство.
- Когда больше всего достается операторам?
- Когда не хотят думать. Вот недавно совсем было. Сгнило фланцевое соединение на одном коллекторе. С ним надо потихонечку, ласково. Одну шпильку сменил, другую вставил и так далее. У меня же один деятель все шпильки сразу открутил. А жидкость-то под давлением - вот и сорвало резьбу, залило котлован, который только что вырыли. Мне придется туда снова посылать экскаватор. В общем, вместо быстрой четкой работы - целое нагромождение хлопот. Хвалить за это, что ли? Врезал, конечно, по первое число.
- Оператор опытный?
- Других не держим. Правда, из тех, с кем начинал, когда принял базу двадцать лет назад, никого не осталось. Одни на пенсии, других уже нет на свете. Но и нынешние все лет по 5 -10 работают. Да и не мальчишки. Возраст в пределах от 30 до 45. Дело знают. Потому и особенно обидно, когда на ровном месте кто-то спотыкается.
Осторожно спрашиваю про нарушения трудовой дисциплины
- Если о пьянке на рабочем месте, этого у нас давно нет. Последний случай был в 1994 году. Тогда летом пришел один оператор чуток косенький, не больно-то и заметно, но у меня глаз наметанный. Да раньше с ним такое бывало. Решил проконтролировать. Он пошел в обход, а я через несколько часов заехал на его участок. Там как раз на одной скважине бригада ПРС стояла. Моего оператора нигде не видать. Пошел по тропинке через поле, а этот труженик забрался в лощину, при нем пол-литра, стакан… Ну, оформили все, как положено. Был он долгое время безработным, теперь в поликлинику взяли сантехником. Какие у бюджетников заработки, сами знаете. Со мной до сих пор не здоровается. С той поры ни одного случая. Да не может быть иначе. Оператор ведь кто? Хозяин своего участка. Он работает с электриками, специалистами по автоматике, бригадами ПРС. У него кругозор должен быть широким, во всем этом должен разбираться. Если что не так, его дело добиться, чтобы все исполнили по уму. Это с бутылкой не сочетается.
Сам Валерий Алексеевич чувствует себя хозяином на огромной территории, где находятся три отданных ему под руку месторождения. Знает каждую из более ста пятидесяти своих скважин, любой внушающий тревогу участок нефтепровода.
Где можно, старается предотвратить заранее возможность разлива нефти. Входит в его владения Куропатовский овраг, который пересекают несколько нефтепроводов. Если случится порыв, потечет нефть по оврагу в ближнюю речку Юматовку, а оттуда -в речку покрупнее, Сок называется, а далее в саму Волгу. Остановить такой поток у Пименова возможности нет - никакими современными химикатами его не вооружили. Но он придумал, так сказать, профилактический способ. С помощью бульдозера перекрыл овраг плотиной на ширину ножа - четыре с половиной метра. А в плотину вставил две трубы - нечто вроде сифона.
Зачем? Он объясняет так. Если случится, что водонефтяная эмульсия достигнет гребня плотины, она обязательно расслоится. Нефть легче воды, потому всплывет вверх, а вода сможет через сифон уходить в реку, понижая уровень. Но это еще не вся хитрость. Применил Пименов то, что сам называет "дедовским методом". Застелил дно оврага перед плотиной плетеными соломенными матами.
Нефть в них впитывается, как в губку. Если, не дай Бог, все же авария случится, не надо будет после нее дно оврага вычищать. Достаточно собрать маты, а потом сжечь их в каком-нибудь пустынном месте.
Или еще история с той же речкой Юматовкой. Проходит над ней нефтепровод. Стоял он тихо-мирно много лет. Потом вдруг обрушился скат одного оврага, на котором держалась труба. И нефтепровод провис над рекой, прогнулся. Может и сломаться - и тогда уж беды не оберешься.
Пименов и здесь нашел выход. В прошлом году обварили трубу с двух сторон - сделали своего рода бандаж. Теперь труба нефтепровода как бы заключена в другой, более широкой трубе. Случится авария - нефть останется в бандаже.
Кто придумал эту конструкцию? Конечно, мастер Пименов. Он же реализовал эту идею вместе со своими операторами и сварщиками. И ничего, что прошлым летом пришлось заканчивать рабочий день не в пять, а в восемь-девять вечера.
Однако Валерий Алексеевич вовсе не гордится такими изобретениями. Он хорошо понимает, что аварийные участки нефтепроводов лучше бы заменять, ставить новые трубы, обработанные по новейшей технологии, отчего они десятилетиями не подвергаются коррозии. Но пока все великие достижения научно-технического прогресса не дошли до месторождений Серноводского, Обошинского и Боровского НГДУ "Сергиевскнефть". Вот и приходится изворачиваться собственным умом собственными силами.
Один из руководящих работников "Сергиевскнефти" справедливо заметил: "У мастера сегодня две задачи: обеспечить план добычи не загрязнить природу". Валерий Алексеевич Пименов выполняет их во всю мощь тех малых возможностей, которыми обладает.
